Страх перед страхом - Страница 39

Мужчина (вернее, парень, при дневном свете он показался ей значительно моложе) недоуменно оглядывал женщин.

– Вы Петр? – вмешалась Алина.

– Что? – Тот продолжал их разглядывать, в особенности Татьяну. Судя по его виду, он пытался что-то припомнить. Потом неуверенно поинтересовался: – Это вы тогда приходили? Ночью? С вами еще был парень, такой рыжий…

– Я, – подтвердила Татьяна старательно оттесняя Алину в сторону. Она боялась, что та своим излишним напором испортит деликатное дело. – У меня к вам есть небольшой разговор, это очень важно…

Парень помедлил и все-таки кивнул:

– Заходите. А вы?.. – Он вопросительно посмотрел на Алину.

Та холодно заметила:

– Понятное дело, я зайду.

И, не дожидаясь более приветливого приглашения, первая переступила порог. Татьяна последовала за ней, не зная, радоваться ее участию в этом деле или огорчаться. Все-таки вместе не страшно, но Алина казалась ей чересчур уж агрессивной. А парень не выглядел уголовником, напротив – он явно был растерян.

Знакомая прихожая, знакомая обстановка… Татьяна вопросительно взглянула на парня.

– Проходите в комнату. – Он отворил дверь и пригласил женщин.

С каждым мгновением она боялась его все меньше. Теперь Татьяна всерьез досадовала на свою спутницу. Та держалась чересчур воинственно и буквально принюхивалась, цепким взглядом отмечая каждую деталь обстановки.

Они вошли в комнату. Немногочисленная ветхая мебель, казалось, потерялась в этом большом полутемном помещении. Комната была в два окна. Старое пианино, круглый стол на трех ножках, под одну из которых был подсунут сложенный лист картона. Разрозненные стулья, темный диванчик, на котором валялось скомканное постельное белье не первой свежести. Парень пригласил гостей садиться, но Алина как будто его не услышала. Она обошла комнату, оглядывая стены, критически поджимая губы, как будто оценивала – сколько будет возни с ремонтом. Татьяна придвинула к себе стул и уселась.

– Извините, что мы так ворвались, но дело важное, – почти виновато сказала она. – В прошлый раз мы не познакомились, так, наверное, теперь пора представиться. Я – Татьяна Николаевна.

– Алина, – резко бросила ее спутница, не поворачивая головы.

Парень тоже представился. Его на самом деле звали Петр.

– Врач? – переспросила Алина.

– Да, такая фамилия, – чуть смущенно подтвердил тот. – Так и пишется… А что случилось?

– Скажите, вы были знакомы с моей дочерью, Ириной? – прямо спросила Татьяна. – Она была такая голубоглазая, небольшого роста, рыжеволосая… Немного похожа на меня.

Тот присмотрелся к ней и кивнул:

– Виделись как-то…

– Виделись?

Татьяна растерялась. Чересчур легко он это произнес. Не так должен был говорить человек, чьей любовницей, судя по всему, была Ира… Да еще ждала от него ребенка. Но как спросить об этом, если он сам не говорит? Да еще мешала Алина. Та вела себя просто вызывающе – проводила пальцем по крышке пианино, рассматривая скопившуюся пыль, оглядывала отставшие от стен некогда желтые обои. Внезапно она обернулась:

– А Жени нет?

– Я понятия не имею, где она, – насторожившись, ответил парень. Даже голос зазвучал тверже, он будто нахохлился.

– Разве она тут не живет? – мягко спросила Татьяна.

Она старалась держаться как можно дружелюбнее, потому что видела – хозяин готов в любую минуту замкнуться. Как это было похоже на Женю! В общении с ним приходилось соблюдать ту же осторожность. Женя назвала этого человека своим давним приятелем, женихом. Но в таком случае, какое отношение он мог иметь к Ире? Ведь та едва-едва забеременела, значит, их связь началась и закончилась совсем недавно…

– Она живет на четвертом этаже, с родителями, – добавил Петр, чеканя каждое слово, будто подчеркивая – дальнейшие расспросы бесполезны.

Но Алина не уступила:

– Мы с сами прекрасно знаем, что Женя – с четвертого этажа. И родителей я хорошо знаю, молодой человек. Но она же и тут бывает, верно?

Тот покачал головой:

– Если она сюда иногда заходит, это еще не значит, что она тут живет.

Алина неожиданно заметила:

– А я знавала вашего дедушку. Отчего он вдруг умер? Такой крепкий был старичок.

Петр не выдержал и вспылил:

– Умер от того, от чего все люди помирают! От смерти! Что вам, в конце концов, от меня нужно?!

Татьяна попыталась восстановить спокойствие, но это уже не удалось. Алина, видимо, не умела долго сохранять над собой контроль и совершенно распоясалась:

– Ну, люди от разного умирают, особенно, когда владеют такой квартиркой! Одинокий старик – долго ли ему простудиться, верно? Можно ведь просто оставить в холодную ночь окно открытым. А если дед с постели уже не вставал и сам его закрыть не мог… Убийцы нет, жертва есть!

– Алина! – возмущенно воскликнула Татьяна. – Что вы говорите?

Парень задохнулся от ярости – он даже не обратил внимания на ее слабое заступничество. Он обращался только к ее полной, пылающего от праведного гнева подруге:

– Знаете, что я вам скажу?! Если у вас какие-то претензии на квартиру или там подозрения – идите-ка прямо в ментовку! Там вас выслушают, может, правда за меня возьмутся! У вас хотя бы на душе полегчает! – А когда Алина, пригрозив, что правда это сделает, развернулась к двери, чтобы уйти, парень бросил ей в спину: – Когда умер дед, меня вообще не было в Москве! Я в армии служил! И свидетелей у меня – куча! Целая рота плюс старшина!

Та, казалось, слегка заколебалась. Обернулась, будто желая что-то ответить, но Татьяна сделала большие глаза, пытаясь выразить этим взглядом немую просьбу – оставить их наедине. Алина поняла и, не прощаясь, вышла из комнаты. Они услышали, как за ней закрылась входная дверь. Парень, все еще разгоряченный, повернулся к Татьяне: