Страх перед страхом - Страница 50

И тут ей пришла в голову одна идея. Она попросила пустить ее к телефону. Просьбу выполнили, но мать Нелли держалась поблизости, пока Дуня набирала номер. Она явно собиралась слушать разговор, а девушке было неловко сказать, что определенной надежды у нее еще нет. Она звонила Антонине Григорьевне. Та была дома и, казалось, не обрадовалась, услышав голос девушки:

– А, Дуня, это ты… Я еще сплю. Неважно себя чувствую.

Дуня извинилась и спросила, нет ли у нее случайно телефона Иры. Та сперва не поняла о ком речь, и было так нелепо уточнять, что это – невеста ее покойного сына. Только тут женщина вспомнила:

– А, ну конечно… Есть.

Она надиктовала номер из записной книжки и даже не поинтересовалась, зачем он нужен. Дуня уже собиралась положить трубку, когда та равнодушно обмолвилась:

– Неля вчера опять заходила. Спасибо, что не забываете.

Дуня крепче прижала трубку к уху:

– Она была у вас? Когда?

– Днем или вечером, – все так же равнодушно ответила та. – Время сейчас не имеет для меня значения, на работу я не хожу.

– Зачем она приходила?

Видимо, Дуня говорила чересчур взволнованно, так что Антонину Григорьевну наконец проняло. Она поинтересовалась, не случилось ли чего? Дуня ответила, что Нелли нигде не могут найти. Она вчера не вернулась домой и до сих пор не дала о себе знать.

– О господи! – проговорила та. – Но она ушла от меня совсем не поздно… Еще было светло.

– Куда идет – не сказала?

– Нет. Вообще, это было как-то странно… Она и пришла без предупреждения, сказала, что хочет еще посмотреть альбомы. Я ей показала, конечно… Но я нехорошо себя чувствовала, еще вчера, постоянно прихватывало сердце. И поэтому я не могла с ней сидеть. Наверное, Неля потому и пробыла у меня совсем недолго, ей стало скучно. Я лежала в соседней комнате и даже не смогла встать, чтобы проводить ее до дверей. Она захлопнула дверь на защелку и ушла. Когда же?

Женщина призадумалась и в конце концов предположила, что это было около семи вечера. Никак не позже восьми.

– Что она у вас делала? – перебила ее Дуня.

Она даже не заметила, что мать Нелли тем временем успела подойти к ней вплотную и напряженно слушает разговор. Если бы она встретила ее взгляд, полный отчаянной надежды, девушке было бы трудно вымолвить хоть слово.

– Смотрела фотографии… – повторила Антонина Григорьевна. – Я даже не смогла убрать альбомы, они до сих пор так и лежат на диване…

– И не убирайте! – воскликнула Дуня. – Пожалуйста, не убирайте, я сейчас приеду и посмотрю на них, хорошо?!

Та удивленно согласилась, и Дуня пообещала приехать как можно быстрее. Она решила взять такси. Опуская трубку, она наткнулась на взгляд матери Нелли. Отец стоял тут же в коридоре, неподалеку от них.

– Ничего… – виновато вымолвила девушка.

– Но кто-то видел ее вчера? Я так понял? – спросил отец.

– Да, мама Лени… Парня, которого мы хоронили. Но Нелли ушла от нее слишком рано, она явно отправилась куда-то еще…

– Она что-то знает?

Дуня сказала, что немедленно поедет туда и попробует что-нибудь выяснить. Отец Нелли вызвался было ехать с ней, но Дуня настояла на своем – поедет одна. Она объяснила, что Антонина Григорьевна сейчас чересчур измучена, и с ней нужно обращаться как можно осторожнее. Убегая от этих людей, оставляя их горе позади, за захлопнувшейся дверью, Дуня почувствовала явное эгоистичное облегчение. В этой квартире сам воздух, казалось, застыл и сковывал движения. Вырвавшись на улицу, подставив лицо солнцу, она с какой-то абсолютной радостью ощутила себя молодой и свободной… И живой. Последнее ощущение было для нее настолько новым, что она замерла, боясь его упустить.

«Я живая… – пронеслось у нее в голове. – А Нелка?! Что она раскопала в этих альбомах, черт возьми? Уж не нашла ли она в самом деле того парня? Как она говорила?! Тот может быть виновен в смерти невесты Леньки? Но тогда… Ох, ну и дурочка же она! Как можно проворачивать такое в одиночку! Взяла бы кого-нибудь для защиты!»

Ей вспомнилось, что для защиты, а вернее, для помощи Нелли выбрала именно ее. Вспомнились ее слова – «только тебе я и доверяю…» И подозрения, которые мучили Нелли – та всерьез предполагала, что один из их компании сказал неправду, отрекшись от знакомства со странной парочкой на вечеринке.

«Ну, если уж она вела себя слишком наивно, то я на этом не попадусь! – Дуня отправилась к проезжей части, проверила наличность в кошельке и принялась ловить машину. – Только бы она нашлась, да поскорее! Уж ради этого я все готова сделать!»

* * *

Антонина Григорьевна уже успела очнуться от своей апатии, и к тому моменту, когда Дуня вошла в комнату, женщина стала тревожной и говорливой.

– Неужели с Неллочкой что-то случилось? – беспрестанно спрашивала она. – О боже, она мне так нравилась, такая милая девушка… Такая скромная, отзывчивая… Дуня, может, она уехала куда-то?

Девушка даже не стала с ней спорить – не было времени. Она кивнула, заметив, что могло быть и так. Обведя взглядом комнату, она заметила груду альбомов, лежавших на диване, и подошла к ним.

– Вот тут она вчера и сидела. – Антонина Григорьевна склонилась над альбомами. Некоторые из них были еще раскрыты, как будто их только что рассматривали. – Пробыла у меня больше часа, все смотрела снимки… И так тихо – ее и слышно не было. Я даже вздремнула, пока она тут была.

– Она не сказала, что именно ищет? – обмолвилась Дуня. И тут же прикусила губу – ведь Нелли делала перед хозяйкой вид, что просто интересуется фотографиями, из сентиментальных чувств.

Но та как будто ничего не заметила: