Страх перед страхом - Страница 6

Хлопнула входная дверь. Времени осталось только на то, чтобы накраситься, одеться и добраться до работы. При этом она тоже уже опаздывала.

И уже только в метро (муж никогда не подвозил ее на своей машине, им было не по пути) Татьяна поняла, что если Женя вздумает позвонить «в конце рабочего дня», то никого не будет дома. Как же они свяжутся? Мысль пришла и ушла. Невыносимо хотелось спать и болела голова. Кто-то навалился на нее тяжелым квадратным плечом, и она даже не сделала попытки отодвинуться. Покорно закрыла глаза, постаравшись отключиться от духоты и горячего резинового запаха, наполнявшего вагон. И в какой-то момент она поняла, что никогда в жизни не чувствовала себя такой потерянной и одинокой.

* * *

Домой она вернулась в шестом часу. Специально отпросилась с работы пораньше, отговорившись тем, что нездорова. Ей поверили – вид у Татьяны в самом деле был неважный, и, взглянув на себя в зеркало, висевшее в кабинете, она поразилась – как старо сегодня выглядит. Начальница – тоже еще нестарая женщина – сочувственно на нее посмотрела.

– Главное, чтобы не грипп, – дружелюбно сказала она. – Болеть нет никакой возможности, и так половина редакторов на больничных…

Татьяна согласилась с этим и ушла. Дома она первым делом набрала домашний номер Жени. Ответила ее мать. На просьбу позвать Женю она резко заметила, что дочь еще не вернулась с работы. И так же нелюбезно спросила, кто это?

Татьяна представилась неохотно. С матерью девушки – истощенной, чрезмерно накрашенной блондинкой – она познакомилась, еще когда Ира училась в десятом классе. Ей хорошо запомнилась ночь, когда Женя появилась у них дома, испуганная, дрожащая, и тихо, почти безнадежно спросила, нельзя ли ей переночевать? Татьяна ответила согласием и не стала допытываться, что произошло. В комнатке дочери поставили раскладушку. Места там совсем не осталось, и раскладушку придвинули почти вплотную к кровати Иры. Через стену она слышала, как девочки негромко разговаривали. А потом, почти в три часа ночи, когда все уже успели уснуть, в дверь позвонили. Открыл Алексей. Оказалось, что явились родители Жени. Они были не знакомы лично ни с Татьяной, ни с ее мужем, но тем не менее вели себя в их доме, как захватчики на оккупированной территории. Не разуваясь, не отвечая на вопросы, они вошли в комнату Иры, выволокли свою дочь из постели, даже не дали ей одеться и утащили с собой, собрав в охапку ее одежду. Видимо, девочке пришлось одеваться на лестнице, под градом подзатыльников… Утром Ира виновато призналась, что Женя не отпрашивалась у родителей на ночевку, и нашли ее, вероятно, методом тыка, обзвонив и объездив всех ее подруг. Но почему Жене так срочно потребовалось провести ночь вне дома и что ей за это было – Татьяна до сих пор не знала. Однако впечатление от того ночного набега осталось надолго.

– А, вы, – откликнулась мать Жени. И уже любезней объяснила, что дочь на работе.

– Пусть она мне позвонит, когда вернется, – попросила Татьяна.

– Ну конечно. – Теперь в голосе женщины зазвучали преувеличенно сладкие нотки. – Кстати, как ваша Ирочка? Я ничего о ней в последнее время не слышала.

Татьяна сообразила, что Женя не проинформировала мать, о том, что случилось с подружкой, и отделалась общими фразами, перед тем как положить трубку.

Женя позвонила через час.

– Могу я вас увидеть? – спросила она каким-то странным, глухим голосом.

– Ты из дома?

– Нет, я рядом с вами, – ответила та. – Возле магазина стройматериалов. Знаете?

Татьяна, конечно, знала. Она наскоро оделась и помчалась к месту назначенной встречи. Женю она увидела издали – та стояла на углу, возле афишной тумбы, и куталась в тонкий, разлетающийся на ветру плащ. Девушка озиралась по сторонам, и когда Татьяна подошла ближе, первым, что бросилось ей в глаза, были отчетливые синяки на ее лице. Она пошла медленнее и, подойдя вплотную, молча протянула руку. Женя ее неуверенно пожала – так же без слов.

– Что случилось? – спросила Татьяна.

– Так… – ответила та, стараясь отвернуться в сторону.

– Господи, но кто тебя так избил?!

Девушка посмотрела ей прямо в лицо. И Татьяна будто провалилась в прошлое – этот молящий взгляд бесцветных, детских глаз, эти дрожащие пухлые губы. Женя прошептала:

– Никому не говорите. Отец утром… он решил, что мне звонит парень, и тогда…

Она машинально поднесла руку к лицу и так же машинально ее отдернула. Знакомое движение – Татьяна его знала и раньше.

– Так это из-за моего звонка? – не веря своим ушам, спросила она.

– Нет, не думайте, вы не виноваты, это часто бывает, – вырвалось у Жени, и она тут же отвернулась.

Татьяна взяла ее за плечо и развернула к себе:

– Ты не думаешь, что тебе лучше жить отдельно?

Женя глухо ответила:

– Ну что вы. Тогда меня совсем убьют. – И, не давая ей времени ответить, заявила: – Я вспомнила имя того парня. Его зовут Петр. Петя. И еще кое-что. Вы ведь не будете ее наказывать, правда?

Опять этот молящий, невыносимый взгляд! Татьяна встретила его с ужасом и каким-то подавленным чувством вины, несмотря на то что ни она, ни Алексей никогда и пальцем не трогали дочь – какие бы фокусы та не выкидывала.

– Ну что ты! – воскликнула Татьяна.

– Ира была от него беременна, – выпалила Женя. – И собиралась выйти замуж. Так она мне сказала.

Из-за угла налетел порыв ветра, отчетливо напомнивший, что весна еще не наступила. Татьяна даже не почувствовала холода. Она смотрела на девушку, силилась открыть рот и что-нибудь сказать… И не чувствовала ни губ, ни языка. Женя опустила глаза: